ПИРС ЧАРЛЬЗ САНДЕРС (18391914)
американский философ, логик, математик, *отец научной философии США*. Профессор в Кембридже, Балтиморе и Бостоне. Член Американской академии наук и искусств (1877). Ввел в философию понятие *прагматизм* (а также и *прагматицизм*, что не привилось) как обозначение нового философского направления. Основные сочинения: *Как сделать наши мысли ясными* (1878), *Фиксация веры* (1877), *Исследования по логике* (1883) и др. В 1931-1958 было издано 8-томное собрание сочинений П. Познание, по мнению П., неинтуитивно по собственной природе: из него должны быть элиминированы артефакты здравого смысла и априорные синтетические суждения. Реконструируя те пути и процедуры, которые ведут от сомнения к вере, П. вычленяет 4 метода фиксации верований как таковых: а) слепой приверженности, б) авторитета, в) априорный, г) научный. Демонстрируя ненадежность трех первых, П. постулирует, что единственным корректным методом в этом контексте правомерно считать научный. П. отметил, что любое научное верование уязвимо для критики (*фаллибельно*) нет допущений либо гипотез, не подлежащих проверке и, в случае необходимости, опровержению. Приближение к истине, по П., это процесс беспрестанного устранения ошибок, совершенствование гипотез, обновление результатов. Эволюция же науки являет собой *кумулятивно-конвергирующий* процесс первоначального формирования общей структуры отношений между изучаемыми феноменами вкупе с дальнейшей *кумуляцией* уточнения численных значений тех параметров, которые характеризуют эту структуру. Традиционные типы рассуждения П. подразделил на: дедукцию, индукцию, а также то, что было им обозначено как *абдукция* (попытка синтезировать первую и вторую по схеме: 1) наблюдается необычный факт С; 2) если А истинно, то С естественно; 3) есть, таким образом, основание предполагать, что А истинно). В соответствии со своей трехзвенной схемой *индукция дедукция абдукция*, П. подразделил основные категории на три фундаментальных класса, *модуса бытия* или *Идеи*: *первичности* (firstness), *вторичности* (secondness) и *третичности* (thirdness). *Первичность* у П. понятие бытия или существования, не зависимого ни от чего другого, *чистое присутствие феномена*, свободное от апплицированных концептуальных схем. Встреча свободно играющего творческого духа с действительностью порождает самые разнообразные *качества в возможности*, *идеальные проекты* реальности, некие чистые формы. *Вторичность* факт сам по себе как данность (*весомо, грубо, зримо*), воспринимаемый и понимаемый исключительно через *отношение к*: факт, осуществляющий экспансию в реальности в состоянии неизбывного противостояния, борьбы, оппозиции, соотнесенности с иной реальностью. Свободной игре духа противодействует *сопротивление действительности*, устойчивость и постоянство наших восприятий. *Третичность* же, согласно П., это интеллигибельное измерение (ипостась) реальности, царство универсалий, законов, сущностей, упорядочивающих и организующих (в частности, через процедуры верификации) любые множества. Трактуя их в совокупности как динамические фундаментальные характеристики объекта (*phaneron*), П. вводит в оборот понятие *фанероскопия*, занимающее центральное место в процедурах выявления универсальных и значимых характеристик какого-либо опыта или высказывания. Космология П. базировалась на его убеждении, что *все стремится обрести привычное устройство* вопреки капризам природы. Данное положение конституировалось в принцип *тихизма* (греч. tyche случай). Принцип *синехизма* (греч. syneches непрерывный) П. выводил из того, что материальное и духовное начала в своей сопряженности подвержены перманентному структурированию, воспроизведению закономерностей и, таким образом, обретению *законов-привычек*. Человеческое мышление П. полагал состоящим из знаков, сам человек может быть интерпретирован как знак мышление невозможно вне знаков, ибо оно языковое по природе, а язык публичен по сути своей. Знаки репрезентируют объект в каком-то его качестве. Ситуация коммуникации поэтому выглядит так: знак (первый компонент) как функция некоего объекта (второго компонента), являющийся в определенном отношении к толкователю-интерпретатору (третий компонент). Триадическая природа знака обусловила и облик сопряженных семиотических таблиц П. П. подразделил знаки на: *qualisign* (знак сам по себе знак, обозначающий какое-то качество); *signsign* (могущий выступать репрезентантом всякого объекта); *legisign* (знак маркер ссылки на некий закон или духовную конвенцию). Трактуя взаимоотношения знака и объекта, который он репрезентирует, П. увидел следующие варианты их отношений: знак как иконический образ (например, рисунок), знак как индекс (сигнал), знак как символ (книга). Связка *знак толкователь (интерпретатор)* может выглядеть как *Rheme* (неопределенность объекта в утверждении вкупе с определенным предикатом А есть красное); *Dicisign* (субъект указывает на явление или предмет, предикат же на качество); *Argument* (любой силлогизм ряд *Dicisign*, следующих друг за другом в соответствии с правилами вывода). Рациональный смысл словоформ (понятие) может быть осмыслено и постигнуто, по П., через выявление возможных последствий его употребления в том или ином значении для реального жизненного поведения людей, т.е. может быть определено посредством фиксации экспериментальных эффектов. Последние же потенциально сводимы к возможным действиям. По утверждению П., *мы постигаем предмет нашей мысли, рассматривая те его свойства, которые предположительно имеют практическое значение; наше представление об этих свойствах и образует в целом понятие данного предмета* (*принцип П.* или *прагматическая максима*). Речь не шла о одномерном редуцировании истины к *полезности*. Истина (как *согласие абстрактного утверждения с идеальным пределом, к которому бесконечное исследование привело бы мнения ученых*, или *вера, вызывающая действия, ведущие нас к определенной цели*) обрела у П. качество *совершаемости*. Прагматистски окрашенное неприятие П. субстанциалистского подхода к фиксации логических форм и их значения, ярко проявившееся в его анализе соотношения классического и неклассического в философии и логике, наглядно продемонстрировало глубину его миропонимания. П., видимо, одним из первых адекватно оценил философское звучание открытия неевклидовых геометрий: *Небольшая книга Лобачевского *Геометрические исследования* отмечает эпоху в истории мысли тем, что она ниспровергает аксиомы геометрии. Философские следствия из этого несомненно значительны и теперь ученые признают, что она должна вести к новому пониманию природы, менее механистичному, нежели то, которое направляло развитие науки со времени открытий Ньютона*. В целом теория П. оказалась достаточно эвристичной и результировалась позднее в облике самых разнообразных методологий деятельности. (См. также Прагматизм, Неопрагматизм, Знак.)