НАДЗИРАТЬ И НАКАЗЫВАТЬ

НАДЗИРАТЬ И НАКАЗЫВАТЬ (Surveiller et punir. Paris, 1975) - работа Фуко. Подзаголовок книги - Рождение тюрьмы. Начиная книгу с описания публичной казни некоего Дамьена, покушавшегося на Людовика XV (1757), а также воспроизводя распорядок дня для Парижского дома малолетних заключенных (1838), Фуко приходит к выводу о том, что в течение менее чем века (середина 18 - первая треть 19 в.) произошло исчезновение публичных казней с применением пыток: за несколько десятилетий исчезло казнимое, пытаемое, расчленяемое тело, символически клеймимое в лицо или плечо, выставляемое на публичное обозрение живым или мертвым. Исчезло тело как главная мишень судебно-уголовной репрессии. В итоге, по мысли Фуко, наказание постепенно становится наиболее скрытой частью уголовной процедуры; из наказания исключается театрализация страдания. Наказание переходит из области едва ли не повседневного восприятия в сферу абстрактного сознания: правосудие больше не берет на себя публично ответственность за насилие, связанное с его отправлением. По Фуко, техника исправления вытесняет в наказании собственно искупление содеянного зла и освобождает судей от презренного карательного ремесла. Происходит ослабление власти над телом человека; тело служит теперь своего рода орудием или посредником: если на него воздействуют тюремным заключением или принудительным трудом, то единственно для того, чтобы лишить индивида свободы, которая считается его правом и собственностью. [...] На смену палачу, этому прямому анатому страдания, приходит целая армия специалистов: надзиратели, врачи, тюремные священники, психиатры, психологи, воспитатели. На что же направлена в настоящее время (и по сей день) система исполнения наказаний? - вопрошает Фуко и сам отвечает, цитируя Мабли: - Наказание, скажем так, должно поражать скорее душу, чем тело. Преступление и проступок как объект судебно-уголовной практики глубоко изменилось: судят юридические объекты, оп- ределенные в Кодексе, но, согласно Фуко, судят также страсти, инстинкты, аномалии, физические недостатки, неприспособленность, последствия воздействия среды или наследственности; наказывают акты агрессии, но через них и агрессивность... убийства, но также влечения и желания. Общество, таким образом, начало судить уже не преступления, а душу преступников, в структуру судопроизводства и вынесения судебного приговора внедрился целый комплекс оценочных, диагностических, прогностических и нормативных суждений о преступном индивиде. (С точки зрения Фуко, душа в ее исторической реальности... порождается процедурами наказания, надзора и принуждения.) Как подчеркивает Фуко, под возросшей мягкостью наказания можно уловить смещение точки его приложения, а вследствие этого - целое поле новых объектов, новый режим истины и множество ролей, дотоле небывалых в отправлении уголовного правосудия. Знание, методы, научные дискурсы формируются и постепенно переплетаются с практикой власти наказывать. Цель Н.иН., по формулировке самого Фуко, сравнительная история современной души и новой власти судить, генеалогия нынешнего научно-судебного единства, в котором власть наказывать находит себе основания, обоснование и правила, благодаря которому она расширяет свои воздействия и маскирует свое чрезмерное своеобразие. В этом контексте Фуко формулирует четыре основных правила своего исследования: 1) наказание необходимо рассматривать как сложную общественную функцию; 2) карательные методы суть техники, обладающие собственной спецификой в более общем поле прочих методов отправления власти; наказание, таким образом, выступает определенной политической тактикой; 3) история уголовного права и история гуманитарных наук имеют общую эпистемолого-юридическую матрицу; технология власти должна быть положена в основу как гуманизации уголовного права, так и познания человека; 4) появление души в сфере уголовного правосудия, сопряженное с внедрением в судебную практику корпуса научного знания, есть следствия преобразования способа захвата тела как такового отношениями власти. Как отмечает Фуко, в современных обществах карательные системы должны быть вписаны в определенную политическую экономию тела. Тело захватывается отношениями власти и господства главным образом как производительная сила, но оно становится полезной силой только в том случае, если является одновременно телом производительным и телом подчиненным. По Фуко, возможно знание тела, отличающееся от знания его функционирования, и возможно овладение его силами, представляющее собой нечто большее, нежели способность их покорить: знание и овладение, образующие то, что можно назвать политической технологией тела. Призывая анализировать микрофизику власти, Фуко постулирует, что власть - это стратегия, а не достояние, это механизмы, маневры, тактики, техники, действия. Это сеть неизменно напряженных, активных отношений, а не привилегия, которой можно обладать. Это совокупное воздействие стратегических позиций господствующего класса. Отношения власти у Фуко не локализуются в отношениях между государством и гражданами, для них характерна непрерывность, они выражаются в бесчисленных точках столкновения и очагах нестабильности, каждый из которых несет в себе опасность... временного изменения соотношения сил. При этом особо важно, по мысли Фуко, то, что: а) власть производит знание; б) власть и знание непосредственно предполагают друг друга; в) нет ни отношения власти без соответствующего образования области знания, ни знания, которое не предполагает и вместе с тем не образует отношений власти. С точки зрения Фуко, познающий субъект, познаваемые объекты и модальности познания представляют собой проявления этих фундаментальных импликаций отношения власть - знание и их исторических трансформаций... Полезное для власти или противящееся ей знание производится не деятельностью познающего субъекта, но властью - знанием, процессами и борьбой, пронизывающими и образующими это отношение, которое определяет формы и возможные области знания. Результатом такого подхода выступает, по мысли Фуко, отказ (применительно к проблематизациям власти) от оппозиции насилие - идеология, от метафоры собственности, от модели познания, где главную роль исполняет заинтересованный или незаинтересованный, корыстный либо бескорыстный субъект. Реальная и нетелесная душа, порожденная карательными практиками современного общества, есть механизм, посредством которого отношения власти порождают возможное знание, а знание распространяет и укрепляет воздействия власти. Как подчеркивает Фуко, из этой реальности-денотата были определенным образом отстроены соответствующие области анализа (такие, как психика, субъективность, личность, сознание и т.п.); основываясь на ней, были возведены научные методы и дискурсы, предъявлены моральные требования гуманизма. При этом, согласно Фуко, человек не был замещен душой: душа есть следствие и инструмент политической анатомии; душа - тюрьма тела. Исследуя процедуры пыток, длительное время характерные для следственных действий и публичных казней, Фуко отмечает, что пытка обнаруживала истину и демонстрировала действие власти, обеспечивала связь письменного с устным, тайного с публичным, процедуры расследования с операцией признания. Как утверждает Фуко, отношение истина - власть остается в центре всех карательных механизмов и сохраняется даже в современной уголовно-судебной практике - но совсем в другой форме и с совершенно иными последствиями. Комментируя стремление идеологов Просвещения посредством осуждения особой жестокости публичных казней очертить законную границу власти карать, Фуко подчеркивает: Человек ... становится также человеком-мерой: не вещей, но власти. Как замечательное стратегическое совпадение обозначается в Н.иН. то обстоятельство, что прежде чем сформулировать принципы нового наказания, реформаторы ставили в упрек традиционному правосудию именно чрезмерность наказаний, но чрезмерность, которая связана больше с отсутствием правил, чем со злоупотреблением властью наказывать. Целью судебно-правовой реформы в этот период выступала, согласно Фуко, новая экономия власти наказывать, ее лучшее распределение, - чтобы она не была ни чрезмерно сконцентрирована в нескольких привилегированных точках, ни слишком разделена между противостоящими друг другу инстанциями, но распределялась по однородным кругам, могла действовать повсюду и непрерывно, вплоть до мельчайшей частицы социального тела. Необходимо было увеличить эффективность власти при снижении ее экономической и политической себестоимости. В целом, с точки зрения Фуко, содержанием судебно-уголовной реформы Нового времени явилось следующее: сделать наказание и уголовное преследование противозаконностей упорядоченной регулярной функцией, сопротяженной с обществом; не наказывать меньше, но наказывать лучше; может быть, наказывать менее строго, но для того чтобы наказывать более равно, универсально и неизбежно; глубже внедрить власть наказывать в тело общества. Реформа уголовного права, как фиксируется в Н.иН., возникла на стыке борьбы со сверхвластью суверена и с инфравластью противозаконностей, право на которые завоевано или терпится. Тем самый система уголовных наказаний стала рассматриваться как механизм, призванный дифференцированно управлять противозаконностями, а не уничтожить их все. Должна была сложиться ситуации, когда враг всего общества - преступник - участвует в применяемом к нему наказании. Уголовное наказание оказывалось в этом смысле общественной функцией, сопротяженной со всем телом общества и с каждым его элементом. Фуко формулирует несколько главных правил, на которых отныне основывалась семиотическая техника власти наказывать: 1 ) правило минимального количества: с идеей преступления связывалась идея скорее невыгоды, нежели выгоды; 2) правило достаточной идеальности: сердцевину наказания должно составлять не столько действительное ощущение боли, сколько идея боли - боль от идеи боли; 3) правило побочных эффектов: наказание должно оказывать наибольшее воздействие на тех, кто еще не совершил проступка; 4) правило абсолютной достоверности: мысль о всяком преступлении и ожидаемой от него выгоде должна быть необходимо и неразрывно связана с мыслью о наказании и его результате - законы должны быть абсолютно ясными и доступными каждому; 5) правило общей истины: верификация преступлений должна подчиняться критериям, общим для всякой истины - отсюда, в частности, идея презумпции невиновности - научное доказательство, свидетельства органов чувств и здравый смысл в комплексе должны формировать глубинное убеждение судьи; 6) правило оптимальной спецификации: необходима исчерпывающе ясная кодификация преступлений и наказаний - при конечной ее цели в виде индивидуализации (особо жесткое наказание рецедивистов как осуществивших намерения очевидно преступной собственной воли). Фуко обращает особое внимание на следующее: в начале 19 в. ... в течение очень краткого времени тюремное заключение стало основной формой наказания ... различные формы тюремного заключения занимают почти все поле возможных наказаний между смертной казнью и штрафами. Воспоследовавшая в процессе судебно-правовой реформы детализация жизни и быта заключенных в тюрьме означала технику исправления, направленную на формирование покорного субъекта, подчиненного власти, которая постоянно отправляется вокруг него и над ним и которой он должен позволить автоматически действовать в себе самом. (Речь, по мысли Фуко, уже не шла о восстановлении оступившегося юридического субъекта общественного договора.) Из трех способов организации власти наказывать - а) церемониале власти суверена с публичными пытками и казнями, б) определение и восстановление оступившихся субъектов как субъектов права посредством использования си- стем кодированных представлений и в) института тюрьмы - возобладал последний. (По оценке Фуко, было отдано предпочтение не пытаемому телу, не душе и ее манипулируемым представлениям, но муштруемому телу.) Начали доминировать техники принуждения индивидов, методы телесной муштры, оставляющей в поведении следы в виде привычек. Фуко задает вопросы: Как принудительная, телесная, обособленная и тайная модель власти наказывать сменила репрезентативную, сценическую, означающую, публичную, коллективную модель? Почему физическое отправление наказания (не пытка) заменило - вместе с тюрьмой, служащей его институциональной опорой, - социальную игру знаков наказания и распространяющее их многословное празднество? По мысли Фуко, в классический век произошло открытие тела как объекта и мишени власти. Но уже в 17-18 вв. общими формулами господства стали дисциплины - методы, делающие возможными детальнейший контроль над действиями тела, постоянное подчинение его сил, навязывание последним отношений послушания - полезности. Дисциплина /естественно Фуко имеет в виду и производственную дисциплину - А.Г./ продуцирует послушные тела: она увеличивает силы тела (с точки зрения экономической полезности) и уменьшает те же силы (с точки зрения политического послушания). Как пишет Фуко: ...въедливое изучение детали и одновременно политический учет мелочей, служащих для контроля над людьми и их использования, проходят через весь классический век, несут с собой целую совокупность техник, целый корпус методов и знания, описаний, рецептов и данных. И из этих пустяков, несомненно, родился человек современного гуманизма. Прежде всего, согласно Фуко, дисциплина связана с распределением индивидов в пространстве. Используются следующие методы: а) отгораживание, при этом клеточное (каждому индивиду отводится свое место, каждому месту - свой индивид); б) функциональное размещение; в) организация пространства по рядам и т.д. Дисциплина устанавливает контроль над деятельностью посредством: а) распределения рабочего времени; б) детализации действий во времени; в) корреляции тела и жеста, - например, оптимальная поза ученика за партой; г) уяснения связи между телом и объектом действий,- например, оружейные приемы; д) исчерпывающего использования рабочего времени и т.д. Согласно Фуко, посредством этой техники подчинения начинает образовываться новый объект... Становясь мишенью новых механизмов власти, тело подлежит новым формам познания. Это скорее тело упражнения, чем умозрительной физики. В рамках разработки указанных контролирующих и дисциплинирующих упражнений происходило освоение властью процедур суммиро- вания и капитализации времени. Как пишет Фуко, обнаруживаются: линейное время, моменты которого присоединяются друг к другу и которое направлено к устойчивой конечной точке (время эволюции); социальное время серийного, направленного и кумулятивного типа: открытие эволюции как прогресса... Макро- и микрофизика власти сделали возможным... органическое вхождение временного, единого, непрерывного, кумулятивного измерения в отправление контроля и практики подчинений. Один из центральных выводов Н.иН. следующий: Власть в иерархизированном надзоре дисциплин - не вещь, которой можно обладать, она не передается как свойство; она действует как механизм... Благодаря методам надзора физика власти - господство над телом - осуществляется по законам оптики и механики, по правилам игры пространств, линий... и не прибегает, по крайней мере в принципе, к чрезмерности, силе или насилию. Искусство наказывать в режиме дисциплинарной власти, по мысли Фуко, не направлено на репрессию. Оно: 1) соотносит действия и успехи индивида с неким целым; 2) отличает индивидов друг от друга; 3) выстраивает их в иерархическом порядке; 4) устанавливает степень соответствия тому, что должно достигнуть; 5) определяет внешнюю границу ненормального. Оно нормализует. Через дисциплины проявляется власть Нормы. Она, по Фуко, присоединилась к ранее существовавшим властям: Закона, Слова и Текста, Традиции. Важнейшей формой осуществления дисциплин выступает экзамен - сочетание надзирающей иерархии и нормализующей санкции. Он, в частности, вводит индивидуальность в документальное поле; превращает каждого индивида в конкретный случай; находится в центре процедур, образующих индивида как проявление и объект власти, как проявление и объект знания. Фуко формулирует важный момент: в дисциплинарном режиме индивидуализация является нисходящей: чем более анонимной и функциональной становится власть, тем больше индивидуализируются те, над кем она отправляется. В системе дисциплины ребенок индивидуализируется больше, чем взрослый, больной - больше, чем здоровый, сумасшедший и преступник - больше, чем нормальный и законопослушный. Если надо индивидуализировать здорового, нормального и законопослушного взрослого, всегда спрашивают: много ли осталось в нем от ребенка, какое тайное безумие несет в себе, какое серьезное преступление мечтал совершить. Как утверждает Фуко: все науки, формы анализа и практики, имеющие в своем названии корень психо, происходят из этого исторического переворачивания процедур индивидуализации. Момент перехода от историко-ритуальных механизмов формирования индивидуальности к научно-дис- циплинарным механизмам, когда нормальное взяло верх над наследственным, а измерение - над статусом (заменив тем самым индивидуальность человека, которого помнят, индивидуальностью человека исчисляемого), момент, когда стали возможны науки о человеке, есть момент, когда были осуществлены новая технология власти и новая политическая анатомия тела. (Вездесущность власти, согласно Фуко, проистекает не из того, что она охватывает все и вся, а фундирована тем, что она исходит отовсюду. Фуко отмечал: Мне кажется, что под властью нужно понимать прежде всего множественность отношений силы, имманентных области, в которой они осуществляются и являющихся составной частью ее устройства.... Много позже Фуко предложил отличать три аспекта власти: власть как стратегические игры между свободными людьми; власть как состояния господства - подчинения; власть как техники властвования, пронизывающие два указанных.) Идеи Н.иН. привлекли пристальное внимание современников: одной из наиболее глубоких попыток их анализа выступил раздел Новый картограф книги Делеза Фуко - см. Фуко (Делез). A.A. Грицанов

надзирать и наказывать—Surveiller et punir. Paris работа Фуко. Подзаголовок книги Рождение тюрьмы. Начиная книгу с описания публичной казни некоего Дамьена покушавшегося на Людовика XV а такж...История философии
надзирать и наказывать—НАДЗИРАТЬ И НАКАЗЫВАТЬstrongSurveiller et punir. Paris работа Фуко. Подзаголовок книги Рождение тюрьмы. Начиная книгу с описания публичной казни некоего Дамьена покуша...История философии II