НОВЫЙ НАУЧНЫЙ ДУХ

«НОВЫЙ НАУЧНЫЙ ДУХ»(«Le nouvel esprit scientifique») — программная работа Г. Башляра, вышедшая в свет в 1934. Она ориентирует эпистемологическую мысль на поиски новой динамической рациональности, формирующейся в революционных преобразованиях науки в первой трети 20 в.. Обретение такой рациональности невозможно, считает франц. философ, если не жить умом и сердцем в современной научной лаборатории. Задача, поставленная Башляром, определяется им как необходимость «продублировать проблемы науки проблемами психологии научного духа»(Bachelard G.Le nouvel esprit scientifique. P., 1934. P. 11). Иными словами, речь идет о том, чтобы определить те качества менталитета, которые необходимы как для понимания глубоких перемен в естествознании, так и для прорыва к новым горизонтам объективного знания. Но в свете каких философско-мировоззренческих предпосылок решает Башляр эту задачу? «У него нет проблемы Бога, нет проблемы мира,"Я",субъекта и ментальных интенций, — говорит его друг и ученик Р. Пуарье. — Но что же тогда остается на эпистемологическом уровне? Остается интеллектуальная антропология, описание и педагогика научного разума» (Poirier R.Autour de Bachelard epistemologue // Bachelard. Colloque de Cerisy. P., 1974. P. 22). Да, это действительно так, но психопедагогика научного разума не навязывается ему извне, а усматривается Башляром изнутри творческой рациональной активности в математике, физике, химии.

Башляр видит в теории относительности и в квантовой механике утверждение «нового научного духа». В частности, ситуация, возникшая в теории квантов, резюмируется им таким образом: «Опыт входит в состав определения Бытия» (Bachelard G.Le nouvel esprit scientifique. P. 45). Классический тезис о единственности онтологической картины мира сменяется у него идеей множественности «фракционных онтологии», высказанной им ранее в его докторской диссертации «Исследование приближенного познания» (1927).Так, напр., евклидова геометрия, инкорпорированная в механистическую картину мира, давала структурный каркас единственной онтологии априорного типа. Но теперь, обращает внимание Башляр, подобная установка превращается в «эпистемологическое препятствие». Привычка к моногеометрическому восприятию мира подлежит поэтому «терапии» с помощью своего рода «психоанализа объективного познания». Идея особой, психоаналитической по типу, коррекции научного духа развивается им в его следующей работе «Образование научного духа: к психоанализу объективного познания» (1938).

Концепция «нового научного духа» была выдвинута Башляром в рамках сложившегося к концу 20-х гг. 20 в. во франкоязычной философии науки движения «неорационализма» (Ф. Гонсет, Э. Дюпреель, Ж.-Л. Детуш и др.). Следует в этой связи отметить влияние на него идей Ф. Гонсета, на работу которого «Основания математики» (1926) он здесь ссылается. Новый рационализм, о котором говорит Башляр, это, во-первых, открытый рационализм, способный к радикальной проблематизации своих собственных оснований. И, во-вторых, это рационализм опережающей эксперимент абстрактной мысли, оформляемой математически. Как говорит Башляр, теперь «доказательство связности конкретного ищут в сфере абстракции» (Ibid. P. 40).

Важным понятием нового рационализма, выдвигаемого Башляром, выступает понятие «феноменотехники», характеризующее новый этап взаимоотношений разума и мира. Дело в том, что динамика этих взаимоотношений, как считает франц. философ, проходит через момент инверсии. Это означает, что если в классической науке разум формируется под определяющим воздействием мира, то в науке неклассической он уже сам, по своей собственной мерке, формирует свой мир. Поэтому на смену эпистемологической диаде «субъект— объект» приходит триада «субъект—проект—объект». В науке, говорит Башляр, «размышление субъекта об объекте всегда принимает форму проекта» (Ibid. P. 11). Рациональная технореальность уже ничем не похожа на мир обыденного опыта и классической науки. Новое соотношение разума и мира коррелирует с новым статусом математики, получающей в новой науке сертификат прямой онтологической значимости. «Тензорное исчисление, — говорит цитируемый Башляром П. Ланжевен, — лучше знает физику, чем сам физик» (Ibid. P. 54).

Др. собственностью фундаментального сдвига в науке выступает повышение онтологического статуса возможности и становления по отношению к бытию: «Возможное гомогенно бытию..., реальность обнаруживается как частный случай возможного» (Ibid. P. 56, 58). Аналогичным образом, считает Башляр, происходит и инверсия соотношения таких категорий, как вещь и отношение. Проводником возросшей познавательной и онтологической функции отношений выступает, по мысли эпистемолога, характерный для новой науки алгебраический дух, оттесняющий геометрическое мировйдение с его интуицией и воображением.

В истории эпистемологической мысли 20 в. идеи, высказанные Башляром в этой книге, значимы, прежде всего, тем, что они способствовали развитию исследований научного знания в реальном историческом контексте его возникновения и функционирования. Не прошли незамеченными и такие понятия Башляра-эпистемолога, как «эпистемологическое препятствия» и «эпистомологический разрыв», способствовавшие преодолению односторонности кумулятивистского подхода к истории и эпистемологии науки. Тем самым был открыт путь для эпистемологически углубленных исторических исследований науки, внесших свой вклад в философию науки 20 в.

Лит.:Башляр Г.Новый рационализм. М., 1987;Визгин В.П.Эпистемология Гастона Башляра и история науки. М., 1996.